«ЧЕРНАЯ МЕТКА» ДЛЯ ТЕРРОРА

Турция объявила о начале новой военной операции на севере Сирии. Несмотря на критическое в целом отношение мировых центров к планам Анкары, она полна решимости обеспечить свою безопасность и пресечь деятельность террористических структур в турецко-сирийском приграничье. Что, в свою очередь, однозначно будет способствовать укреплению позиций Турции в одном из стратегически значимых регионов планеты.

В новый бой

Заявив о начале новой антитеррористической операции на севере Сирии, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган дал понять, что ее главной задачей является установление пояса безопасности на 90-километровом участке между городами Тель-Рифат и Манбидж. Речь идет о территории, находящейся в данный момент под контролем курдских террористических организаций - «Сирийских демократических сил» (SDF) и «Отрядов народной самообороны» (YPG), фактически являющихся сирийским «филиалом» Рабочей партии Курдистана (PKK).

Вслед за анонсом новой военной кампании со стороны Эрдогана, сделанным, кстати, в рамках проходящих в провинции Измир военных учений Efes 2022, Вооруженные силы Турции в течение считанных дней завершили подготовительные работы для начала трансграничной операции и даже нанесли первые точечные удары по объектам PKK в Тель-Рифате и Манбидже.

Ответ на вопрос, в чем заключается основная цель Турции в развертывании новой военной операции на территории соседнего арабского государства, очевиден. Это очищение конкретных районов от террористических сил, угрожающих безопасности Турции. СМИ этой страны утверждают, что в целом речь идет о намерении Анкары обеспечить полный контроль над 600-километровым участком границы с Сирией. Но для этого нужно нанести смертельный удар по террористам из PKK, SDF, YPG.

Собственно, для пресечения террористической угрозы Турция на протяжении последних почти 30 лет неоднократно проводила военные операции, в ходе которых уничтожались базы курдских группировок в Ираке и Сирии. Однако в условиях широкомасштабной сирийской войны антитеррористическая миссия ВС Турции приняла ярко выраженное геополитическое значение. Поскольку с учетом планов Запада по расчленению Сирийской Арабской Республики (САР) встала явная угроза создания у южных границ Турции контролируемого террористическими организациями курдского автономного образования. Для противодействия подобным планам Турция провела с 2016 года три антитеррористические операции в северных районах Сирии - «Щит Евфрата», «Оливковая ветвь» и «Источник мира». Их результатом стали создание буферной зоны безопасности между городами Аазаз, Джераблус и Эль-Баб к северу от Алеппо, взятие под контроль Анкары пограничных районов к востоку от реки Евфрат.

По окончании операции «Источник мира» в 2019 году Турция договорилась с США и Россией о создании 80-километровой зоны безопасности вдоль своей южной границы. Однако партнеры Анкары не выполнили взятых на себя обязательств по нейтрализации влияния курдских террористических сил на севере Сирии. И теперь, судя по всему, Турция намерена собственными силами довести это дело до логического завершения.

Между тем результатом антитеррористической зачистки должно стать решение не только проблем, связанных с безопасностью Турции. Анкара открыто говорит о намерении разместить на территории зоны безопасности сирийских беженцев, коих уже насчитывается в Турции порядка четырех млн. человек. Кроме того, обсуждается вопрос расселения на данной территории туркманов - тюркского народа, преследуемого в различных районах Сирии как со стороны правительства, так и курдских сил. Судя по выкладкам турецких аналитиков, сами туркманы поддерживают идею переселения, что дает основание Анкаре рассчитывать даже на предоставление им в обозримой перспективе права на создание своей автономии. Поскольку в ведущихся в Женеве при посредничестве ООН, а также на площадке астанинского формата с участием Турции, России и Ирана обсуждениях по будущему конституционному порядку в Сирии рассматривается возможность предоставления национальным меньшинствам права на создание своих автономий в рамках территориальной целостности САР.

Сама же Турция готова патронировать не только военное, но и экономическое обеспечение этих и других процессов, направленных на утверждение мира и процветания в создаваемой ею зоне безопасности у своих южных границ. Ибо в Анкаре осознают, что не только военно-политическая стабильность, но и социально-экономическое развитие является залогом прочной безопасности в регионе. Особенно в столь проблемной, не покончившей с многолетней войной стране, как Сирия.

Однако главным препятствием на пути реализации планов турецкого антитеррора остается «своя игра» тех мировых сил, которые не скрывают своего недовольства в связи с перспективой освобождения северных районов Сирии от засилья курдских террористических структур.

Никто, кроме Турции

Заявление Анкары о предстоящей новой военной операции в Сирии вызвало наибольшее неприятие у США, которые с самого начала кровопролитного сирийского конфликта выступают в роли главных покровителей курдского движения. Белый дом дал понять о своем несогласии с военными приготовлениями Турции на северо-сирийском направлении, фактически тем самым вновь выразив свою заинтересованность в сохранении фактора курдского терроризма. Что, впрочем, неудивительно с учетом нацеленности этого «элемента» ближневосточной политики не только против безопасности и территориальной целостности Турции, все последние годы безрезультатно ожидающей сворачивания американской помощи курдским организациям на севере Сирии, но и против безопасности и территориальной целостности самой САР.

Более сдержанную позицию в связи с началом новой операции Турции выражает Россия. Это нашло свое подтверждение и в ходе состоявшегося вскоре после заявления Эрдогана визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в Турцию. Анкара и Москва имеют очевидные противоречия на площадке своего военного присутствия в Сирии. Причем среди «спорных» вопросов фигурируют также и традиционные «особые отношения» Москвы с курдским движением, что неоднократно становилось предметом осуждения со стороны Анкары. Тем не менее Турция и Россия остаются союзниками в сирийском конфликте как минимум из-за обоюдной заинтересованности противостоять западным планам, «сирийская» составляющая которых во многом завязана как раз на стремлении добиться вытеснения Анкары и Москвы из большой ближневосточной игры. Данный аспект срабатывает на пользу турецко-российскому взаимодействию в том смысле, что Москва не прочь поступиться своим «курдским» интересом ради сохранения партнерских отношений с Анкарой. И это приобретает особое значение в нынешних условиях существенного ужесточения противоборства между Россией и Западом. В таких, между прочим, условиях, когда Турция, оставаясь союзником США по блоку НАТО, выражает, тем не менее, готовность, с одной стороны, блокировать расширение Альянса за счет Швеции и Финляндии, а с другой - и далее развивать стратегическое партнерство с Россией, в том числе в сфере военно-технического сотрудничества.

Неудивительно, что Лавров заявил о понимании озабоченности Турции из-за «угроз, которые создаются на ее границах внешними силами». Тем самым он подтвердил позицию Москвы, которую излагала официальный представитель МИД РФ Мария Захарова. Выразив тревожное восприятие Россией сообщения Эрдогана о начале новой военной операции на севере Сирии, она в то же время заявила, что Россия с пониманием относится к озабоченности Анкары в связи с угрозами национальной безопасности, которые исходят из приграничных районов Сирии.

Отдельно стоит сказать об Иране, который участвует в астанинском формате в качестве гаранта внутрисирийского мирного процесса наряду с Турцией и Россией. Однако одновременно с этим Тегеран последовательно усиливает свое присутствие в Сирии, не особенно считаясь при этом с интересами как Анкары, так и Москвы. Тегеран пытается воспользоваться некоторым ослаблением российского присутствия в САР на фоне войны в Украине и явно не воодушевлен перспективой новой турецкой операции.

Очевидна ставка Ирана не только на свои традиционные связи с официальным Дамаском, «копилка» которых дополнилась недавним визитом сирийского президента Башара Асада в ИРИ, но и на курдские силы. Благодатную почву для сотрудничества между последними (в лице PKK, YPG, SDF) и Тегераном формирует то обстоятельство, что иранские прокси могут оказаться единственной силой, которая решится оказать реальную поддержку курдским группировкам, впавшим в весьма неустойчивое состояние в ожидании развертывания нового масштабного наступления турецкой армии.

К слову, показателем этой неустойчивости курдских террористических группировок является их невесть откуда взявшееся тяготение к союзу с сирийским правительством. С тем самым, с которым они боролись все последние годы во имя «создания курдской автономии», причем ценой распада самого сирийского государства. Официальный Дамаск, со своей стороны, не прочь использовать эту внезапную лояльность курдских сил, возникшую на почве страха перед «турецким вторжением», с расчетом добиться их полного и бесповоротного укрощения. Ради этого Асад даже позволил себе выступить с предупреждением в адрес Анкары: посыл таков, что Турция может осуществить военную операцию только с согласия официального правительства Сирии. Однако Турция имеет достаточно оснований для того, чтобы не перекладывать обеспечение собственной безопасности на чужие плечи, пусть даже для этого придется вести новую военную кампанию на территории другого государства. Ибо опыт показывает, что справиться с курдским терроризмом, посягающим на безопасность Турции и ее граждан, способна сама Турция. Все остальные потенциальные борцы с терроризмом предпочитают иметь к нему избирательный подход, не считаясь при этом с правомерными требованиями Анкары.