ПЕРЕВОРОТ В СТАНЕ ТАЛИБОВ?

Захватив в августе 2021 года власть в стране, талибы обещали стабильность и безопасность. Однако до сих пор им не удается положить конец насилию, от которого Афганистан страдает уже более 40 лет.

Отсутствие безопасности в стране объясняется не только реакционностью режима талибов, отсутствием поддержки среди большинства населения, но и элементарной некомпетентностью в государственном управлении. И это при том, что, в отличие от 90-х годов прошлого века, им досталась хорошо налаженная система государственной власти.

Преимущества и проблемы

Преимуществом талибов в те годы было то, что они захватили власть в период, когда Афганистан находился в состоянии полномасштабной гражданской войны и абсолютного хаоса. В такой обстановке талибы, не имея опыта управления даже небольшим районом, внезапно стали доминировать почти на всей территории Афганистана. 

Укрепление порядка и безопасности в раздираемой гражданскими войнами стране было их визитной карточкой. При этом они столкнулись с такими проблемами, как отсутствие государственных структур, война с сильными и активными оппозиционными группировками и, наконец, неослабевающее давление международных санкций. В итоге талибы так и не смогли выстроить общенациональную систему госадминистрирования.

По сравнению с той неудачной попыткой сейчас у талибов есть два преимущества и перед ними стоит только одна проблема. В этот раз талибы получили в свое распоряжение действующие государственные структуры, которые формировались в течение двадцати лет с использованием миллиардов долларов внешних ресурсов. Другим преимуществом нынешнего положения талибов является то, что против них нет реальной мощной противоборствующей силы внутри страны. 

Ни одна из оппозиционных групп в Афганистане не способна так, как «Талибан», контролировать все районы страны и более-менее поддерживать общенациональный общественный порядок. Хотя талибы и назначают непрофессионалов главами большинства органов власти, как правило, мулл, они все же оставляют опытных людей на более низких уровнях административной иерархии.

Талибы преуспели в сборе налогов и таможенных пошлин даже больше, чем свергнутая ими республиканская администрация. Им удалось декоррумпировать таможенную систему и наладить сбор подоходного налога с мелких промыслов и гильдий до крупных предприятий, успешно выбивая из должников невыплачиваемые годами налоги.

Единственная серьезная проблема, с которой сталкиваются талибы, - это их непоследовательная политика в вопросах прав человека, например, приостановление права на работу и образование для девочек и женщин. Эта проблема помимо того, что стала причиной робких внутренних протестов, также вызвала возмущение международного сообщества и привела к тому, что правительство «Талибана» до сих пор никем не признано официально.

Однако следует признать, что большинство стран, которые до захвата талибами власти в Афганистане считали их террористической группировкой, теперь установили определенный уровень отношений с ними. В частности, некоторые соседи и страны региона взаимодействуют с правительством «Талибана» через свои политические миссии в Афганистане. Аналогичным образом действуют и западные страны, которые пытаются изменить поведение «Талибана» путем предоставления уступок. Отношение США к талибам говорит о том, что Вашингтон тоже неформально принял талибов как правителей Афганистана и пытается повлиять на них с помощью компромиссов. 

Доверия нет

Есть мнение, что вооруженная борьба с «Талибаном» была не очень успешной по ряду причин. 

Во-первых, у афганского народа нет желания начинать новую гражданскую войну. Десятилетия бесплодных войн привели к тому, что простые люди, которые были основными жертвами конфликтов, не хотят вновь проходить через это. 

Вторая причина, которая в чем-то перекликается с первой, - это недоверие афганского народа к лидерам, которые управляли страной в течение последних десятилетий. За двадцать лет неблаговидная деятельность афганских политиков сильно подавила мотивацию народа. Неопределенность в том, будет ли лучше после талибов, заставляет людей предпочесть плохую нынешнюю ситуацию неизвестному будущему. 

Разрозненная политическая деятельность, возглавляемая непопулярными фигурами, не оставляет людям какой-либо надежды. Это третья причина - отсутствие единства между политическими и военными силами, выступающими против «Талибана». Политические силы, противостоящие талибам, те же самые, что были у власти в прошлом. У них не было единства в прошлом, а значит, не будет и в будущем. Эти силы сколько угодно могут скандировать одинаковые лозунги, но на практике каждая из них преследует свою цель.

Небольшое раздражение

После ухода Соединенных Штатов из Афганистана большинство местных политических деятелей бежали из страны. И единственной реальной вооруженной оппозиционной силой в первые месяцы оказался Фронт национального сопротивления (ФНС) во главе с Ахмадом Масудом, сыном Ахмад Шаха Масуда. Но и он не смог удержать провинцию Панджшер и вместе с другими руководителями бежал в Таджикистан.

Какое-то время не было никаких признаков сопротивления талибам. Возникали лишь спорадические вооруженные конфликты, затеянные местным населением или орудующими в стране террористическими организациями, такими как «Исламское государство в Хорасане» и т.д.

Весной прошлого года ФНС активизировал свои действия в Панджшере и Андарабе. А чуть позже стала появляться информация о формировании внутри страны и за ее пределами различных оппозиционных «Талибану» групп.

В марте появился Фронт свободы Афганистана, одним из руководителей которого является бывший министр обороны и начальник генштаба Ясин Зия. В 1990-х годах он был помощником Ахмад Шаха Масуда. 

В октябре прошлого года объявило о своем создании Национальное движение Афганистана за мир и справедливость, которое утверждает, что объединило сотни афганских политических деятелей всех национальностей и политических взглядов. В число его основателей вошли бывший министр иностранных дел Ханиф Атмар и экс-глава разведки Масум Станекзай. 

Заявил о себе также и Высший совет национального сопротивления за спасение Афганистана, состоящий из маршала Абдул Рашида Дустума - ранее вице-президента, лидера хазарейцев Мохаммада Мохакика, а также бывших спикера нижней палаты парламента Афганистана Мир Рахмана Рахмани, министра иностранных дел Салахуддина Раббани и т.п.

Известны и другие попытки организовать сопротивление «Талибану». И мешает им стать эффективной боевой силой не только отсутствие координации. Помимо прочего повстанческим группировкам требуется поддержка извне. Но пока ни одна страна не спешит помогать новому антиталибскому движению.

В краткосрочной перспективе эти группы, скорее всего, будут представлять собой не более чем «небольшое раздражение» для гораздо лучше вооруженных и численно превосходящих воинских формирований талибов.

Мало шансов

Но в любом случае, полагают эксперты, в гражданской войне у оппозиции мало шансов на победу. Не исключено, что реальный вызов власти «Талибана» возникнет, если от него отколются значительные группировки. В результате путча или разочарования в связи с крахом экономики и резкого падения доходов отдельных фракций. И как возможный итог - рано или поздно различные группировки талибов разделят Афганистан на сферы влияния.

С момента создания талибы, как известно, стремились к сплоченности своего движения. Но после захвата власти в 2021 году внутренние разногласия обострились. Некоторые влиятельные лидеры талибов стали открыто критиковать курс развития страны. Они хотят надолго сохранить контроль над Афганистаном и понимают, что им это не удастся, если экономика рухнет, международная изоляция усилится, а иностранные ресурсы иссякнут.

К примеру, Сираджуддин Хаккани, и.о. министра внутренних дел, заявил, что «монополизация» власти талибами «порочит» всю их систему. Он не назвал имя эмира, но было ясно, кого он имел в виду. Мохаммад Якуб, и.о. министра обороны и сын основателя движения Омара, считает, что «Талибан» должен прислушиваться к «законным требованиям народа». С аналогичными замечаниями выступили также вице-премьер и несколько других министров.

Стали распространяться слухи о заговорах против эмира и о том, что группировки «Талибана» вступают в открытый конфликт. В начале марта этого года лидер «Талибана» эмир Мавлави Хайбатулла Ахундзада созвал заседание кабинета в Кандагаре, на котором Хидаятулла Бадри, и.о. министра финансов и представитель ключевых интересов племен и фракций, якобы пытался уйти в отставку в знак протеста против управления страной эмиром. Были слухи, что сделать то же самое пытался весь лагерь «инакомыслящих».

Тем не менее, прошел месяц, и никаких серьезных сбоев в методах управления талибами, изобилующих повседневными нарушениями, не произошло. К концу марта было объявлено, что Бадри назначен главой центрального банка страны, - вряд ли это было результатом восстания против власти эмира.

Обладая почти абсолютной властью, эмир Хайбатулла неоднократно игнорировал мнение других фракций «Талибана», ориентированных на международное признание. Чем сильнее Запад критикует его решения, тем больше он и его единомышленники чувствуют себя правыми. Хайбатулла Ахундзада невосприимчив к критике и со стороны других исламских стран, организаций и даже ученых. Он считает свою версию шариата как единственно верное толкование ислама ханафитского толка. 

Внутренний путч - дело чрезвычайно рискованное и чревато казнью его организаторов. Путч требует единства действий между талибскими лидерами, которые не доверяют друг другу. По крайней мере, сейчас эта вероятность еще мала.

Гораздо менее рискованной является смена власти, к которой в настоящее время, по-видимому, и стремятся недовольные в «Талибане». Это восстановление Рахбари Шура (руководящий совет Исламского Эмирата Афганистан), при котором решения принимаются на основе консенсуса внутри шуры, а затем утверждаются эмиром. С приходом к власти в 2021 году Хайбатулла практически отменил этот совещательный орган, узурпировав власть в стране.