ФОРМУЛА ЛЕГИТИМНОСТИ

Некоторое время назад временный президент Сирии Ахмед аш-Шараа объявил о формировании переходного правительства, завершив, таким образом, четырехмесячный период консультаций, переговоров и согласований. Согласно принятому решению, новый кабинет министров состоит из 23 членов, представляющих различные религиозные и этнические группы. Речь идет о том самом инклюзивном правительстве, о котором так много говорилось и которого так ждали в мире, представляя его в качестве условия для выстраивания легитимных отношений с Дамаском.

Инклюзивность по-сирийски

В новое правительство вошли несколько опытных чиновников. Речь идет об одной женщине и пяти министрах, которые служили в первые годы режима Асада, прежде чем страна скатилась к гражданской войне. При этом ключевые посты в правительстве - глав министерств обороны, иностранных и внутренних дел получили лица из так называемого «ближнего круга» аль-Шараа. В правительство вошли курд, алевит, друз. Что должно показать настрой сирийского лидера следовать своим обещаниям и обеспечить представительство основных социально-этнических групп страны.

Состав нового правительства был воспринят как своеобразная лакмусовая бумажка, показатель того, выполнит ли новый сирийский лидер свое обещание создать инклюзивное правительство, представляющее все разрозненные религиозные и этнические группы Сирии.

Как было объявлено, временное правительство будет находиться у власти в течение пяти лет, что позволит провести выборы всех уровней и окончательно сформировать институты власти в стране. А также принять постоянную конституцию, что было подробно изложено во временной конституции, принятой ранее в марте.

Может сложиться впечатление, что аль-Шараа частично поддался давлению сирийского общества и групп меньшинств, а также требованиям иностранных правительств, которые рассматривают возможность отмены санкций.

Однако происходящее больше похоже на то, что сирийский лидер вынужден был принять складывающиеся реалии, «правила игры», в том числе чтобы укрепить собственную власть. Для этого он согласился пойти на самые крайние компромиссы. В частности, сменил своего родного брата Махера аль-Шараа на посту министра здравоохранения.  

Впрочем, многие полагают, что этот шаг был своеобразной политической рокировкой, поскольку впоследствии Махер аль-Шараа был назначен генеральным секретарем президентства Сирийской Республики.  Эта позиция считается руководящей должностью в структуре президентской власти. Она существует в нескольких арабских странах, хотя ее конкретные функции могут немного различаться в зависимости от политической и административной систем каждого государства. В широком смысле она включает управление административными и организационными делами президента. Очень похоже на то, чем занимаются главы администраций президентов в разных странах. В данном случае Махер аль-Шараа будет контролировать протокол, включая составление рабочего распорядка президента, организацию официальных встреч и визитов, надзор за персоналом и департаментами при администрации президента и обработку официальных файлов.

Не исключено, что его назначение может вызвать критику в отношении кумовства в сирийском правительстве.

«Рукопожатность» как условие легитимности

Ранее многие арабские и западные лидеры заявляли, что восстановление полных связей с новым правительством Сирии - включая освобождение от санкций - произойдет только в том случае, если будет сформирован политический процесс, отражающий этническое и религиозное разнообразие страны.

Давление на аль-Шараа с целью внесения изменений в его правительство возросло как внутри страны, так и за рубежом после волны насилия, прокатившейся в марте в прибрежном регионе Сирии, населенном преимущественно алевитами. Позже сирийский лидер заключил важные соглашения с курдским ополчением, которое поддерживается Соединенными Штатами и контролирует большую часть северо-восточной Сирии, и с лидерами друзов на юге страны.

Все это было воспринято как практические шаги по формированию климата конструктивного диалога в Сирии. К слову, конституционная декларация, о которой также было объявлено в марте, была составлена комитетом экспертов во главе с профессором конституционного права. Она сохраняет сильную президентскую систему, предоставляя президенту исполнительную власть и право назначать судей верховного суда и треть членов парламента. Однако она также гарантирует сохранение принципа разделения власти и создания независимой судебной системы, которая «подчиняется только закону». Что составляет явный диссонанс с практикой, бытовавшей во времена правления Асада. 

Конституционная декларация включает в себя также положение из старой конституции, согласно которой президентом должен быть мусульманин. Она также гарантирует свободу мнений, выражения, информации, публикаций и прессы.

Так или иначе, новое сирийское правительство становится более «рукопожатным», а договоренности с ним могут иметь значительно более прочную легитимную базу.  

В ближайшее время основное внимание будет обращено на практические шаги временного правительства Сирии. И самое главное, что в Дамаске это отчетливо понимают. Однако, как часто бывает, очень многое будет зависеть и от конкретно складывающейся политической ситуации как в самой Сирии, так и вне ее. 

Главная задача - восстановление экономики

Перед новым правительством стоит непростая задача восстановления страны после многолетней гражданской войны. 3 апреля министр экономики и промышленности Сирии Нидал аш-Шаар заявил, что власти разрабатывают всеобъемлющий план по восстановлению. Кстати, Аш-Шаар является одним из тех членов кабинета, который работал еще в правительстве Башара Асада. Он занимал фактически ту же должность в 2011-2012 годах и является одним из опытных специалистов в правительстве.

Что до самой программы и объема предстоящих работ, то в зависимости от источников оценки ущерба, причиненного Сирии в годы гражданской войны (с 2011 г.), данные разнятся. Однако большинство исследователей и международных организаций сходятся во мнении, что экономика Сирии имеет потери в сотни миллиардов долларов. Так, по данным Всемирного банка, к 2020 году экономические потери Сирии составили примерно $440 млрд. При этом учитываются разрушения инфраструктуры, снижение уровня производства, потери в сельском хозяйстве, промышленности, а также последствия для человеческих ресурсов.

Некоторые источники приводят более высокие цифры. Так, в 2018 году ООН утверждала, что экономический ущерб может превышать $1 трлн, если принять во внимание долгосрочные последствия войны и восстановление страны.

Так или иначе, правительству предстоит непростая задача. Необходимы масштабные зарубежные инвестиции, донорская помощь, многоплановые гуманитарные программы. 

Несмотря на сложную политическую ситуацию, все еще сохраняющиеся международные санкции и нестабильность в регионе, несколько стран и международных организаций все же выразили готовность оказать Сирии помощь в восстановлении ее экономики. Среди них Турция, Катар, ОАЭ, Саудовская Аравия, Китай, Россия, Европейский союз и отдельные его страны. Большинство из них уже оказывают различные виды гуманитарной помощи стране. Среди них и Азербайджан.

Безопасность превыше всего

С проблемой экономического восстановления Сирии не справиться без решения актуальных задач, связанных с безопасностью. И здесь на помощь Дамаску приходит Анкара.

В канун объявления о формировании нового кабинета временное правительство Сирии разрешило Турции создать в Пальмире универсальную военную базу. Сообщается, что в связи с этим Анкара поставила в известность ООН и другие международные организации. СМИ отмечают, что в планах сторон превратить эту базу в опорный пункт военного присутствия Турции в Сирии и регионе в целом. 

Пальмира занимает центральное положение на карте Сирии. Через город проходят коммуникации, соединяющие Сирию с Ираком. Южнее располагается Иордания. Это объясняет стратегическое положение города. Военная база будет располагаться на месте бывшей российской, которая в условиях гражданской войны и противостояния с ИГИЛ позволяла блокировать активность боевиков и обеспечивала безопасность Дамаска с северо-восточного направления.

В новых условиях база в Пальмире позволит Турции «рассечь» и так расстроившуюся «шиитскую дугу», берущую начало в Иране и простирающуюся через Ирак в Сирию, точнее в ее алевитские регионы. С другой стороны, усиление военного присутствия Турции в Сирии может быть обращено и против интересов Израиля, учитывая антиизраильскую риторику турецкого руководства. По крайней мере в этом уверены в самом еврейском государстве.

Сказанное позволяет наблюдателям делать выводы о вероятности начала еще одного масштабного прокси-конфликта в регионе - турецко-израильского. 

Однако новым сирийским властям ввязываться в еще один конфликт с достаточно плачевными последствиями вряд ли с руки. Война с сильным Израилем в условиях, когда экономика Сирии разрушена, когда миллионы беженцев еще ждут своего возвращения в страну, а сам этот процесс тесным образом сопряжен с проблемами восстановления, была бы самоубийственна. К тому же это отпугнет инвесторов.  Кто станет вкладывать средства в страну, у которой нет будущего, кроме военного?! В этой связи турецкие военные базы в Сирии могут быть больше гарантом безопасности будущих инвестиций, стабильности и прогнозируемости сирийской политики, нежели триггером для начала новой войны.