БЛОКОВАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ

Начало российско-украинской войны отразилось и на стратегии европейской политики. В прежние десятилетия Евросоюз представлял собой чисто экономический блок, основная цель которого заключалась в стимулировании развития национальных экономик стран-участниц и обеспечении роста благосостояния их граждан. В последние же годы на передний план выдвигается тема безопасности. Руководство Евросоюза и лидеры большинства стран ЕС выражают желание поднять уровень стратегической автономии объединения до такой степени, чтобы оно стало полноценным субъектом международной политики. В связи с этим вопросы, связанные с реализацией единой оборонной политики и стратегии в сфере безопасности, становятся ключевыми направлениями совместной работы.  Осложнение диалога с США, которые рассматривались главными гарантами безопасности Евросоюза, стимулировало создание в рамках ЕС механизмов, направленных на улучшение координации в сфере безопасности. 

SAFE для Европы

Одним из них стал Европейский оборонный фонд Security Action for Europe (SAFE) в 150 млрд евро, который был утвержден решением Еврокомиссии в конце мая. Заявление о создании фонда было опубликовано на сайте Еврокомиссии 27 мая.

Из информации следует, что новый фонд будет «поддерживать те государства-члены, которые желают инвестировать в оборонное промышленное производство посредством совместных закупок», а также финансировать «срочные и крупномасштабные инвестиции в европейскую оборонную технологическую и промышленную базу». «Цель состоит в том, чтобы увеличить производственные мощности, обеспечить наличие оборонного оборудования в случае необходимости и устранить существующие пробелы в потенциале, что в конечном счете укрепит общую обороноспособность ЕС», - говорится в сообщении.

Кроме того, SAFE позволит Евросоюзу продолжать поддерживать Украину, «включив ее оборонную промышленность в этот инструмент с самого начала».

Между тем уже на начальном этапе очевидно, что финансирование SAFE может столкнуться с рядом существенных проблем, которые могут повлиять на ее эффективность. Одна из них - разрозненность оборонных расходов стран-членов. Так, ЕС не имеет единого оборонного бюджета, как, например, НАТО. Каждое государство самостоятельно определяет свои военные расходы. Это ведет к дублированию усилий, неэффективности и недостаточному взаимодействию в границах ЕС.

К тому же члены ЕС, которым SAFE предоставляет кредиты, должны самостоятельно инициировать проекты и подавать заявки на финансирование. Это может привести к неравномерному участию стран и уменьшить координацию на уровне ЕС. Некоторые страны ЕС с высоким уровнем государственного долга могут столкнуться с трудностями при привлечении дополнительных средств на оборону, даже с учетом предоставляемых кредитов SAFE. Это может усилить финансовое давление и вызвать опасения по поводу устойчивости долговой нагрузки.

В отличие от программы восстановления экономики после COVID-19 SAFE не предусматривает безвозмездных грантов, что может снизить участие стран с ограниченными финансовыми возможностями. 

Сотрудничество или соперничество?

Есть риск, что реализация программы будет способствовать усилению позиций наиболее развитых государств региона. Речь идет, прежде всего, о Франции и Германии. Обе играют ведущую роль в таких механизмах, как Европейский оборонный фонд (EDF), Постоянное структурированное сотрудничество (PESCO) и новая инициатива SAFE. Франция - главный идеолог европейской стратегической автономии, а Германия после 2022 года резко изменила свою исторически сдержанную позицию в оборонной сфере.

Берлин и Париж обладают большим весом в Совете ЕС и Европейской комиссии, часто координируют свои инициативы и выступают с совместными предложениями. Это позволяет им формировать повестку дня в сфере внешней политики и безопасности ЕС, влияя на механизмы распределения ресурсов и выбор стратегических приоритетов.

Не надо забывать, что крупнейшие оборонные консорциумы Европы, такие как Airbus Defence, KNDS и MBDA, также контролируются немецкими и французскими компаниями. Это дает двум странам не только доступ к ключевым военным технологиям, но и возможность определять стандарты, приоритеты и партнерство внутри общеевропейских проектов.

На этом фоне другие члены ЕС, особенно из Центральной и Восточной Европы, хотя и заинтересованы в безопасности, часто отдают предпочтение НАТО и США, а не автономной обороне ЕС. Меньшие государства не обладают достаточными ресурсами или политической волей для формирования собственной инициативы, что усиливает зависимость от крупных игроков.

Больше всего такая практика находит неприятие в Италии. Несмотря на свой вес в ЕС (3-я экономика, активная оборонная промышленность), Италия редко включается в стратегическое планирование на равных с Германией и Францией. А программы EDF и SAFE часто проектируются с доминирующим участием французских и немецких компаний в обход итальянских интересов. В 2024-2025 годах премьер-министр Италии Джорджа Мелони неоднократно критиковала французско-германскую ось в ЕС, в том числе в контексте обороны. В мае 2025 года, по данным Politico и Euractiv, Италия заявила протест «монополизации решений» по SAFE.

Эксперты утверждают, что в EDF и SAFE часто выигрывают консорциумы, возглавляемые крупными корпорациями Франции и Германии (Airbus, Thales, Rheinmetall), тогда как итальянские компании (например, Leonardo) получают второстепенные роли. В оборонных штабах ЕС и координационных органах доминируют офицеры из Франции и Германии, что также вызывает недовольство Рима.

С другой стороны, Польша и страны Балтии считают, что Франция переоценивает идею стратегической автономии - в ущерб НАТО и США. Кроме того, в этих странах сомневаются, что Германия и Франция будут готовы защищать Восточную Европу при угрозе.

Испания в целом поддерживает оборонную интеграцию, но также не согласна с второстепенной ролью в крупных проектах. Поэтому испанские оборонные предприятия, как и итальянские, проявляют особый интерес к сотрудничеству с партнерами вне Евросоюза. Или, по крайней мере, с компаниями из других стран ЕС - не из Германии или Франции. 

Ощущение Италии и других стран исключенности из процесса принятия решений, несправедливого распределения ресурсов и игнорирования национальных приоритетов представляет серьезный вызов для единства ЕС в сфере обороны. Наблюдатели убеждены: если Франция и Германия не будут учитывать интересы других стран, это может подорвать долгосрочную легитимность и эффективность европейской оборонной архитектуры.

Сложные дилеммы европейской безопасности

SAFE предусматривает участие только тех стран, которые имеют соглашения о безопасности и обороне с ЕС. Это исключает, например, США и Турцию, что может снизить возможности для более широкого международного сотрудничества.

Как известно, одним из самых острых вопросов в пределах «Большой Европы» остается положение Кипра. Турция не признает Республику Кипр в тех границах, в которых она входит в ЕС, и блокирует сотрудничество НАТО и Евросоюза в ряде инициатив, где требуется консенсус.

В ответ Республика Кипр часто ветирует участие Турции в европейских оборонных проектах, включая PESCO. Поэтому, хотя потенциал сотрудничества между Турцией и ЕС в сфере безопасности велик, особенно с учетом ее стратегического положения и военных возможностей, имеются и серьезные проблемы. В частности, отсутствие политического доверия, конфликты по Кипру, различия во внешнеполитических приоритетах и ограниченность участия Турции в европейских оборонных инициативах продолжают препятствовать созданию устойчивого партнерства.

Кроме того, инфляция, кризисы (COVID-19, энергетический кризис, миграция) ослабляют государственные бюджеты, что сказывается на возможности роста оборонных расходов. Не случайно 16 из 27 стран Евросоюза запросили у Еврокомиссии разрешения повысить дефицит госбюджетов на 1,5% ради увеличения своих военных расходов.

Из-за инфляции и роста цен на вооружение странам требуется больше средств, чтобы просто поддерживать текущий уровень оборонных закупок. А поскольку бюджетные правила ЕС (Пакт стабильности и роста) ограничивают уровень дефицита, нужно формальное разрешение от Еврокомиссии на его превышение.

С другой стороны, Европейский центральный банк с 2022 года повышает процентные ставки, чтобы сдержать инфляцию. Это делает обслуживание государственного долга дороже, а любые новые займы, в том числе и для военных нужд, - более обременительными для бюджета.

Впрочем, это не мешает Европейскому союзу все больше сосредотачиваться на усилении своих военных возможностей и двигаться в направлении преобразования в более консолидированный оборонный блок. Это подразумевает увеличение расходов на оборону, продвижение совместных закупок и укрепление сотрудничества с союзниками по НАТО. ЕС стремится стать более самодостаточным и надежным игроком в сфере обороны, особенно в свете геополитических сдвигов на фоне войны в Украине.

Несмотря на эти усилия, настоящая трансформация ЕС в блок с ярко выраженными оборонными функциями потребует, по мнению экспертов, постоянных, целенаправленных усилий и создания необходимой институциональной структуры.

Проблемы координации, национализм в закупках и фискальная фрагментация остаются проблемами, которые необходимо решить для обеспечения эффективного оборонного сотрудничества.