САНКЦИИ ЗА ГРАНИЦЕЙ

Восемнадцатый пакет антироссийских санкций, введенный Европейским союзом в июле 2025 года, стал, по словам его авторов, одним из наиболее масштабных и технологически проработанных с начала конфликта в Украине. Его главной особенностью стало усиление давления не только на Россию напрямую, но и на третьи страны и компании, способствующие обходу ранее введенных ограничений. 

Впервые за всю историю санкционной политики ЕС против России были введены вторичные санкции. В эти списки попали юридические лица и организации из Китая, Турции, Индии, ОАЭ, Казахстана, Узбекистана и ряда других государств, которые, по мнению Евросоюза, играют ключевую роль в поставках продукции двойного назначения, электроники и компонентов, используемых в российском военном комплексе. 

Санкции с особенностями

Дополнительно были расширены экспортные ограничения на высокотехнологичную продукцию, в том числе полупроводники, специализированные станки, оборудование связи, а также программное обеспечение, используемое в военной и разведывательной сферах. Расширен список товаров, попадающих под запрет ввоза в Россию, включая промышленные химикаты, оборудование для нефтегазовой отрасли и продукцию, связанную с атомной энергетикой. Введен запрет на экспорт целого ряда IT-услуг и облачных вычислений, а также на предоставление российским компаниям европейского программного обеспечения, особенно в сферах кибербезопасности, телекоммуникаций и цифровой инфраструктуры.

Немаловажно и то, что ЕС усилил контроль за финансовыми потоками. Были введены новые ограничения против российских банков, в том числе заморозка активов и запрет на операции с рядом крупных кредитных учреждений. Под особый контроль попали криптовалютные платформы и транзакции с цифровыми активами, чтобы пресечь использование криптовалют для обхода санкций. Также расширен список физических лиц, против которых введены персональные ограничения: это как российские чиновники и представители военного руководства, так и бизнесмены, связанные с военно-промышленным комплексом.

В целом 18-й пакет стал попыткой смены подхода к санкционной политике как таковой: от точечных санкций к более масштабной стратегии, включающей борьбу с посредниками и укрепление контроля за соблюдением действующих ограничений. Это отличает его как с юридической, так и с политико-экономической точки зрения и демонстрирует намерение ЕС расширять радиус санкционного давления за пределы собственных границ.

Санкции или «бумеранг»?

В то же время, несмотря на жесткость и масштабность 18-го пакета антироссийских санкций, оценки его эффективности остаются неоднозначными. Скептики указывают, что введение новых ограничений, особенно в отношении третьих стран, может иметь, скорее, символический характер и вряд ли приведет к мгновенному срыву поставок в Россию. Механизмы обхода санкций за два с лишним года конфликта стали достаточно гибкими: сложные логистические цепочки через страны СНГ, Турцию, Китай и другие нейтральные государства позволяют Москве продолжать импорт критически важной продукции, особенно компонентов двойного назначения. Многие европейские чиновники и эксперты признают, что выявление и блокировка подобных каналов требуют времени, ресурсов и политической воли, чего не всегда хватает даже в рамках ЕС.

Кроме того, введение вторичных санкций несет в себе риск ухудшения отношений с рядом партнеров Евросоюза, в том числе Турцией и странами Центральной Азии, которые воспринимают давление Брюсселя как вмешательство в свои внутренние дела и суверенную внешнеэкономическую политику. Некоторые страны уже открыто выразили недовольство, намекая, что будут искать альтернативные пути взаимодействия с Россией, особенно в энергетике и торговле.

Введение 18-го пакета оказывает двоякое воздействие и на экономику самого Европейского союза: с одной стороны, это, казалось бы, усиливает стратегическую автономию и стимулирует развитие собственных отраслей, а с другой - сопровождается затратами, нестабильностью и внутренними разногласиями.

Краткосрочно санкции в очередной раз затрудняют торговлю и инвестиции с Россией, особенно в таких сферах, как энергетика, машиностроение, химическая промышленность и высокие технологии. Некоторые европейские компании, прежде тесно сотрудничавшие с российскими партнерами, теряют важные рынки сбыта, поставщиков сырья и доходы. Особенно остро это ощущают предприятия в Германии, Италии, Австрии, Венгрии и Словакии, где экономические связи с Россией исторически были сильнее всего.

Введение вторичных санкций, затрагивающих страны-реэкспортеры, может затруднить европейским фирмам работу на рынках третьих стран, например в Центральной Азии или Турции. Это чревато ростом бюрократической нагрузки, правовой неопределенности и геополитических рисков для европейского бизнеса, особенно среднего и малого.

Эффект с опозданием

Вместе с тем санкции и энергетический разрыв с Россией запустили масштабную перестройку энергетической политики ЕС. Ускоряется переход на возобновляемые источники энергии, растут инвестиции в водород, атомную энергетику и инфраструктуру для сжиженного природного газа (СПГ). Германия и Франция, несмотря на трудности, смогли снизить зависимость от российского газа, в том числе за счет поставок из Норвегии, США, Азербайджана и Катара. Это повышает устойчивость Европы, пусть и ценой высоких энергетических затрат для домохозяйств и промышленности в краткосрочной перспективе.

Инфляционное давление, вызванное ростом цен на энергоносители, транспорт и логистику, в 2022-2023 годах достигло пиковых значений, но к середине 2024 года начало снижаться. Тем не менее европейская экономика по-прежнему сталкивается с проблемами в сфере промышленного производства, особенно в таких энергоемких отраслях, как металлургия, стекольная и цементная промышленность. Издержки, связанные с ростом цен на электроэнергию, больно ударили по европейскому автопрому. 

Важно и то, что политическая цена санкций в ЕС растет. В некоторых странах, особенно восточноевропейских, усиливаются популистские и евроскептические силы, критикующие санкционную политику как источник экономических проблем. В то же время в Брюсселе и крупнейших столицах Западной Европы сохраняется консенсус о необходимости продолжения давления на Россию, несмотря на связанные с этим издержки.

Что касается негативного эффекта на российскую экономику, то на практике существуют слабые ожидания, что меры из 18-го пакета приведут к значительным сдвигам в экономике РФ. Российский ВПК, несмотря на дефицит некоторых компонентов, продолжает выпуск вооружения. Кроме того, зафиксирован рост импорта через третьи страны, в том числе увеличение поставок электроники, станков и деталей из Китая, ОАЭ и Турции. Российский Центробанк адаптировался к новым финансовым условиям, поддерживая относительную стабильность рубля, а бизнес все активнее переориентируется на азиатские рынки.

И все же в долгосрочной перспективе накопительный эффект санкций ощущается. Растет технологическое отставание, ухудшается доступ к современным западным решениям, падает качество продукции, в том числе в гражданском секторе. А усиление контроля ЕС за транзитными цепочками в будущем может серьезно осложнить устойчивость параллельного импорта. Однако скептики подчеркивают, что без координации с Китаем и более жесткой международной позиции санкционная политика ЕС вряд ли сможет кардинально изменить поведение Москвы или привести к значительным экономическим сдвигам в ближайшей перспективе.

США добивают…

В дополнение к европейским  странам Соединенные Штаты также активизировали давление на Россию, запустив новую волну санкционной политики, направленную не только на ограничение российских доходов, но и на сдерживание третьих стран, сотрудничающих с Москвой. Центральным элементом стали инициативы президента Дональда Трампа, который объявил ультиматум: если Россия не прекратит войну в Украине в течение 50 дней, США введут 100-прцентные тарифы на импорт из стран, покупающих российскую нефть. Таким образом, санкции приобретают вторичный характер - воздействуют не только на источник проблемы, но и на его окружение.

Параллельно в Сенате обсуждается законопроект S.1241 (Sanctioning Russia Act), предполагающий еще более жесткие меры: тарифы до 500% на энергоресурсы, масштабные финансовые ограничения, запрет на инвестиции и усиление надзора за «теневым флотом» - схемами обхода санкций в морской торговле нефтью.

Цель Вашингтона та же - резко ограничить экспортные доходы России, прежде всего от нефти и газа, сохранив при этом глобальный энергетический баланс. Однако рынки пока реагируют сдержанно: стоимость нефти остается в стабильном диапазоне, а страны вроде Индии и Турции не спешат отказываться от выгодной российской нефти.

Таким образом, новая санкционная волна США символизирует не столько экономическую изоляцию России, сколько попытку выстроить международную коалицию давления. Итог эффективности этой стратегии будет зависеть от готовности других стран подчиниться американскому давлению и от способности России адаптироваться к новым условиям.

Санкции санкциями, а война по расписанию

Говоря о влиянии 18-го пакета антироссийских санкций на войну в Украине, следует отметить, что, как и в случае с предыдущими мерами, оно будет носить скорее отложенный и косвенный характер, чем немедленный и решающий. Санкции, направленные на ограничение доступа России к современным технологиям, компонентам двойного назначения и военной электронике, теоретически должны затруднить производство высокоточного вооружения, беспилотников, систем связи и другой техники, активно используемой на фронте. Однако на практике эффект этих ограничений проявляется с запозданием, поскольку у России до сих пор сохраняются возможности закупать нужные компоненты через третьи страны и теневые схемы. Кроме того, в самой России налажен выпуск целого ряда технически сложных компонентов для производства ракет, БПЛА и другой техники, что в некоторой степени снижает зависимость от импорта.

Краткосрочно российская военная машина вряд ли испытает острый дефицит ресурсов. Запасы оружия, масштаб мобилизации промышленности и помощь со стороны Ирана, КНДР, ряда других стран позволяют компенсировать многие ограничения. Но при этом наблюдаются признаки деградации: усилилось использование устаревших образцов вооружений, сократилось количество высокоточных ракет, а качество некоторых российских беспилотников уступает западным аналогам.

Если санкционные механизмы ЕС против обхода действительно начнут работать - например, через реальное давление на логистические узлы в Казахстане, ОАЭ и Турции, -  это может в перспективе замедлить воспроизводство техники и снизить темпы ротации на фронте. Особенно уязвимым остается производство сложной электроники и оптических систем, которые невозможно быстро заменить отечественными аналогами.

Тем не менее следует признать, что никакой из санкционных пакетов, включая и 18-й, сам по себе не может привести к резкому перелому в ходе войны. Победа или поражение на фронте зависят, прежде всего, от военных ресурсов, логистики, морального духа, тактики, а также объемов западной помощи Украине. Санкции лишь создают условия, при которых военная и экономическая мощь России со временем может начать ослабевать - если они будут подкреплены реальным контролем и глобальной координацией. В противном случае Россия адаптируется к новым условиям, пусть и с растущими издержками. А пролонгация войны в таких условиях лишь тяжелейшим бременем ложится на Украину, которая несет основные издержки, связанные с ней.